![]()
![]()
То, что весь мир дружит и торгует друг с другом, очевидно. Торговля, инвестиции всегда благо и никогда не связывались с опасностью. Напротив.
Но с точки зрения дипломатических усложнений покупка предприятия одной страны на территории другой – это переход границы и более того – базирование одной страны на территории другой. И вот это уже другая история. Усложнение дипломатии – сегодняшняя реальность.
В Казахстане есть нефть и газ. В разных местах. Но именно месторождения в Актобе (бывшем Актюбинске), НПЗ и проч. Китай практически выкупил у Казахстана. Что ж, это суверенная политика Казахстана, нам-то что волноваться? Но если посмотреть на карту повнимательнее, то возникнет ощущение, что дело не только в газе и нефти, но в чем-то ином.
Усиливает это ощущение внезапные события в Актобе в 2016 году, которые до сих пор никто внятно охарактеризовать не может. Это был вооруженный путч, переворот (но тогда почему так далеко от Астаны?), это был чисто антикитайский терракт или что-то другое? Напомним, что в 2016 году группа вооруженных людей с исламистскими лозунгами пыталась захватить власть в Актобе. Но почему именно в Актобе? Неужели нет других городов? И вот тут возникает другая серия вопросов, уже связанных с Китаем.
Что бросается в глаза?
1. Удалённость Актобе от Китая.
2. Близость Актобе к границе Российской Федерации.
3. Зачем Китаю выкупать 95% акций этого комплекса – это ведь полный контроль, базирование огромного количества людей на этом предприятии. А это в любом случае напряжение отношений и провоцирование антикитайских настроений. Ради чего, почему Китай действует столь открыто?
Но если посмотреть, как Китай располагает свои зоны влияния, то возникает впечатление, что он прокладывает свою версию Шёлкового пути и – не через Россию. А если он будет проложен по Казахстану, то китайское влияние распространится на весь контур Российской Федерации. Там где железная дорога – там может быть создан китайский пояс. И хорошо это или плохо – вопрос открытый. Не надо забывать, что в Казахстане давно столкнулись интересы США (вместе с Британией), Китая и России. А если так, то превратить актюбинский ареал в горящую точку заинтересованной, но обиженной стороной чуть не у наших границ – дело вполне доступное.
А если учесть, что Актобе в транзитном отношении ключевая точка, то вариант поставки нефти и газа по Каспию через Кавказ в Европу поставит под удар наши газовые «потоки».
Это только две проблемы, которые возникают в связи переводом под контроль нефтегазового комплекса вокруг Актобе. Не надо забывать, что зоны влияния с точки зрения сокрытия истинных стратегических планов крайне эффективны, потому что они находятся вне зоны государственных отношений, а значит официальной дипломатии.
Так может быть, именно это и позволит развивать публичную дипломатию – на уровне формирования контрарных зон влияния? В этом смысле понятно, что если не последует ответа со стороны России в деле создания противовеса в виде зоны влияния хотя бы на своей территории – то ситуация может быть небезопасной. Напомним, что наша граница в ареале Актобе не просто голая, но и не имеет инфраструктуры вовсе – степи. Есть смысл федеральным властям задуматься о создании этого противовеса.
И это не просто геополитический расчет. Это еще и создание дипломатических ресурсов для осуществления народно-публичной дипломатии. Ведь чтобы быть в дипломатическом процессе, нужны рычали влияния, а если их в Челябинской и Оренбургской области нет, то как это сделать? Нужно чтобы Челябинская и Оренбургская область стали Зонами сначала Притяжения, а потом Влияния, а не унылыми степными пустотами, которыми никого не впечатлишь.
