![]()
![]()
Вся история человечества - это история борьбы за право на существование. “Мир тесен”, и всегда право одного упирается в право другого. Любой рост, любое развитие ставит человека и человеческие конгломераты перед проблемой оправдания своего движения, роста, своего развития, а затем и своей экспансии, своего насилия перед другими: либо перед самим собой, либо перед своей группой, либо перед другими странами и народами, и, конечно же, перед неприятелем. В этом контексте идея права ассоциируется не столько с нормой закона, сколько с приоритетом, первенством, возможностью легального, открытого насилия.
Здесь уместна аллегория.
Представьте ситуацию. Вы игрок футбольной команды Х, вышедшей на встречу с командой У. Спустя десять минут вы обнаруживаете, что ни судья в поле, ни судьи на линиях не фиксируют офсайд (вне игры) у команды противника, благодаря чему те уже ведут в счете. Вы подходите к судье, констатируете факт одностороннего судейства. Судья пожимает плечами и говорит: "А это не ваше дело". Вы настаиваете, призываете своего капитана и слышите уже другую фразу: "Таковы правила игры". Вы поражаетесь цинизму, поскольку ложь очевидна. Вы - в бешенстве, однако вам напоминают, что судья в поле всегда прав. Хорошо. Судья в поле - судья только в поле, лицо подконтрольное, не устанавливающее правил игры. Он исполнитель, стрелочник, с него взятки гладки. Вы умнеете и после игры бежите в квалификационную комиссию с установкой хотя бы дисквалифицировать судью и аннулировать счет. Но в этой инстанции вам говорят: "Судья действовал по правилам".
"По чьим? - восклицаете вы. "По правилам, записанным в "Книге Правил". Вы открываете эту книгу, и там черным по белому написано, что команда У имеет право забивать голы в ворота противника из положения "вне игры".
"Но это же полная чушь, подтасовка! - восклицаете вы и обещаете не оставлять так этого негодяйства.
В этот момент появляются двадцать автоматчиков и ненавязчиво с полунамеком направляют на вас оружие.
- Вы не признаете Правила? - ласково спрашивают вас. У вас хватает смелости сказать:
- Нет.
- Но по этим Правилам играют все. Мы за это платим. Вас тоже не обделили - на ваше имя счет в банке.
- Мне не нужен счет в банке, мне нужна честная справедливая игра и мой честный заработок, - выкрикиваете вы. И тут вам, в ответ на вашу простодушную потребность выдвигается ключевое положение:
- Это мы устанавливаем Правила чести и справедливости. Мысль сия немедленно подкрепляется дулом пистолета, упершимся в ваш холодеющий лоб.
Вот и конец аллегории.
Не правда ли, немыслимая сцена для игры в футбол? Почему же она допустима в политических и юридических играх?
Таково положение в области права, где право работает на тех, у кого насильственный приоритет.
Прийти к феноменальному, то есть объективному, определению права человечество не может до сих пор, поскольку нет механизма его выявления. Вместо феномена права человечество нашло идею нормы, которая контролируется Государством, выразителем легального насилия.
В чем сомнительность этой концепции права? - В возможности осуществления двойного правового стандарта.
Сколько государств - столько норм. Нормы начинают вести войну с нормами - так же как звери ведут друг с другом войну, опираясь на свои нормы - инстинкты. Получается, что у каждого своё право, отражающее свои интересы. Но тогда собственное право в виде установленной нормы не разрешает правовые вопросы, но провоцирует его столкновение с другим собственным, так же установленным правом, так же в виде нормы.
Получается, право - то, что выгодно его носителю. Но как быть с теми, кто не является носителем этого права, этой нормы, да еще ко всему прочему стоит на пути реализации этой нормы? Причем фатально, что все остальные нормы будут стоять на пути ЭТОЙ нормы, поскольку они - другие нормы. Столкновение неминуемо. Не сегодня, так завтра. Причем даже не потому что места не хватает носителям норм, а потому что другая норма самим своим существованием ставит под сомнение полноценность, а соответственно и оправданность этой нормы. Последнее делает уязвимой не только самую норму, но и ее носителей. Поэтому другая норма должна быть уничтожена (чтобы не таила в себе угрозу этой норме), пусть даже с ее носителями.
Но тогда своей норме следует каким-то образом убедить всех - и себя, и ее носителей, и самих неприятелей - в том, что своя норма - нормальнее, а другая норма - фиктивна и ненормальна.
Вопрос - как?
Есть два пути. Первый - доказательство благости этой нормы. Второй - отрицание благости любых других норм, на фоне неблагости которых эта норма покажется благом.
Первый путь имеет следующие этапы.
Во-первых, следует доказать, что эта норма - благо, то есть она выгодна для ее носителей.
Затем нужно доказать, что она есть норма добра - то есть показать остальным, что она не только выгодна, но и объективна.
И затем доказать, что несоблюдение и несоответствие этой норме - зло. А если другая норма - носитель зла, то норма ли она и не подлежит ли уничтожению?
Подлежит, поскольку норма добра не может мириться с нормой зла и просто обязана превратить эту норму в ненорму, в грех.
Эта норма становится правом на насилие над другой нормой! Более того, насилие может объявиться благом для жертвы. Носителя ненормы могут объявить несчастным слепцом, погибающим во зле, которого надо срочно спасать. Даже если это сопряжено с жертвами, насилием и калечением "спасаемых".
Первый вариант представляет собой правовую логику манихейства, утверждающую, что другого пути, как идти к добру через зло, нет.
Однако первый вариант сопряжен с немалыми трудностями, главная из которых состоит в доказательстве того, что содержание этой нормы действительно благо. Ведь другая норма может упереться и вернуть все претензии назад: и у нас - норма добра! Попробуйте возразить.
Тупик. Какой из него выход? Только один - поскорее овладеть небесами, сделать своего Бога, дать ему все права, то есть установить его глобальную правоту, чтобы таким образом свою норму сделать как бы не своей, а божественной, затем сделаться "слугами господними" и - пожалуйста, можно приступать к оправданию любого насилия. Для этого всегда есть аргумент: “Я не могу быть неправ, если я молюсь самому правому Богу! Я не могу не быть оправдан, если я действую от имени бога, если я выполняю его волю, ведь я борюсь с миром Зла во имя торжества Добра!”
Все насилия на земле опирались на эту манихейскую схему.
В эпоху многобожия каждое племя “получало право” воевать от имени своих богов, причем у каждого племени был свой, племенной, бог войны. Жрецы оправдывали от имени богов насилие над другими племенами.
Католики “получили право” принести “на пистолетах” христианскую добродетель “дикарям” Латинской Америки. Конкиста была освящена папой.
Исламисты “получали право” ставить на колени и вырезать неверных (не принимающих исламских норм) также от имени Аллаха.
Большевики “получили право” “именем Революции” и Истории.
Гитлер “заполучил право” от Провидения.
Американцы, у которых национальные интересы оказываются везде, где останавливается их взор, “получили права” от всех богов, провидений, пророчеств, заветов - сразу.
Налицо абсурд: сколько интересов, столько богов, сколько богов, столько прав!
Причем эти всеразрешительные теолого-правовые абсурды пропитали жизнь частных людей. В качестве примера можно привести фрагмент из кинофильма "Белое солнце пустыни". Глава банды Абдулла, захватив в плен Саида, помогавшего Сухову, в разговоре с ним объясняет, почему он пришел к такой жизни примерно следующим образом: “И Бог сказал мне: “Абдулла, ты молодой и сильный, возьми коня, кинжал и возьми все сам””. Получив санкции Бога, Абдулла становится бандитом, при этом он не забывает и о манихейской аргументации, которую он приводит с намеком глядя на безоружного Саида: “Кто знает, что такое Добро и Зло? Хорошо, когда у тебя есть кинжал, плохо, когда его вовремя не окажется”. Классический кодекс манихея подкрепляется классическим поведением манихея - поведением Абдуллы по отношению к своим женам. И дело не в том, что он хозяин своих жен, поэтому имеет право их убить, а в том, КАК он доказывает правильность этого своими действиями: "Джамиля, ты была моей самой любимой женой, обидел ли я тебя хоть раз? Почему ты не умерла?" (!)
То, что есть Бог, право, норма для одного - не Бог, не право, не норма для другого! Даже реестр наиболее "известных" богов. А если взять тысячи мелких божков, прав, норм! Где же здесь отыскать право как феномен, чтобы выяснить, что же оно есть на самом деле, поскольку право как норма не вяжется с идеей права вовсе. Сколько интересов - столько прав, за отсутствием самого Права. право как норма интереса и выгоды одного всегда сопрягается с бесправием другого. Причем полного, ведь в системе, где прав только один, не может быть несколько НОРМ.
К чему приводило и приведет эта концепция права? Только к распаду, потому что в конечном итоге право доказывается только силовым методом. Но любой силовой метод не вечен, действие порождает противодействие. Поэтому устанавливается псевдоправовой порядок. Порядок, установленный на штыках, на штыках и держится. Рано или поздно идея справедливости востребует реального, феноменального права (права как объективного феномена, не принадлежащего кому-то в частности). Однако при этом возникнет противоречие с правом штыка. Тогда любая новая система ценностей легко может обвинить "право штыка" в произволе и его, это право, аннулировать. Что и произошло при распаде СССР - державы, построенной на первом этапе “на штыках” - насилии и принуждении.
Насилие, основанное на манихейской вседозволенности, фатально породит другое, одно бесправие разрешит другое. А это путь Глобального Распада.
ПРИМЕР.
Директива ЦК РКП(б)
24 января 1919 г.
Последние события на различных фронтах в казачьих районах - продвижения в глубь казачьих поселений и разложение среди казачьих войск, заставляют нас дать указания партийным работникам о характере их работы при воссоздании и укреплении Советской власти в указанных районах. Необходимо, учитывая опыт года гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления. Никакие компромиссы, никакая половинчатость пути недопустимы. Поэтому необходимо:
1. Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью. К среднему казачеству необходимо применять все те меры, которые дают гарантию от каких-либо попыток с его стороны к новым выступлениям против Советской власти.
2. Конфисковать хлеб и заставить ссыпать все излишки в указанные пункты, это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам. ...
...5. Провести полное разоружение, расстреливая каждого, у кого будет обнаружено оружие после сдачи.
6. Выдавать оружие только надежным элементам из иногородних. ...
...8. Всем комисcарам, назначенным в те или иные казачьи поселения, предлагается проявить максимальную твердость и неуклонно проводить настоящие указания.
ЦК постановляет провести через соответствующие советские учреждения обязательство Наркомзему разработать в спешном порядке фактические меры по массовому переселению бедноты на казачьи земли.
Я. Свердлов.
(Известия ЦК КПСС. 1989. № 6, С. 177-178.)
Инструкция
5 февраля 1919 г.
На основании приказа Командующего 4-й армией и Уральского Революционного Комитета объявляется для руководства Советов нижеследующая инструкция:
§ 1. Все оставшиеся в рядах казачьей армии после 1 марта объявляются вне закона и подлежат истреблению.
§ 2. Все перебежчики, перешедшие на сторону Красной Армии после 1 марта, подлежат безусловному аресту. Чрезвычайной Комиссии предлагается строжайшим образом расследовать обстоятельства их перехода.
§ 3. Все семьи, оставшихся в рядах казачьей армии после 1 марта, объявляются арестованными и заложниками.
§ 4. Объявленные заложниками поступают на учет местного совета; членам указанных семей и их имуществу производится учетная перепись.
§ 5. Выезд семьям и их членам, объявленным заложниками, безусловно воспрещается.
§ 6. Все члены семей, объявленных заложниками, дают во исполнение § 5 подписку.
§ 7. В случае самовольного ухода одной из семей, объявленных заложниками, подлежат расстрелу все семьи, состоявшие на учете данного Совета.
§ 8. В случае самовольного ухода одного из членов семьи, объявленной заложниками, подлежат расстрелу все члены данной семьи.
§ 9. Имущество расстрелянных конфискуется и распределяется среди бедняцкого населения.
§ 10. Выполнение пунктов настоящей инструкции возлагается на сельские и волостные Советы.
§ 11. Право наказания по § 7 и 8 настоящей инструкции принадлежит Чрезвычайной Комиссии.
§ 12. Все сражающиеся против Красной Армии с оружием в руках и перебежчики, перешедшие после 1 марта и освобожденные из-под ареста, лишаются права голоса, находясь на положении деревенской буржуазии.
§ 13. Местным Советам предоставляется право ходатайствовать о возвращении перебежчикам избирательных прав.
С подлинным верно:
Управ. Делами Ревкома
Копия верна:
Секретарь Каз. Отд. ВЦИК
Ив. Ульянов
(ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 84. Д. 9. Л. 526.)
Произвол и репрессивная суть данных "правовых" документов очевидна. Что они могли породить, кроме возмущения, протеста и ответного произвола со стороны казаков?
Однако тот же Свердлов может заявить: наше право порождено вашим произволом и нашим бесправием! (Казачество являлось опорой царского режима).
Чем занималась вся большевистская пропаганда в предреволюционный период? Сатанизацией России - доказательством того, что Россия - государство угнетения, ущемления прав, эксплуатации, жиреющих деньгодержателей и действительно нищего народа, которого еще и отправили на бойню первой мировой войны.
Создав образ врага человека и человечества, прилепив к России клеймо Зла, отняв, таким образом, у неё моральные, а затем и фактические права, большевики, перехватив высокие приоритеты, взяли власть - на манихейство ответили манихейством.
Второй вариант манихейского правового самоутверждения заключается в следующем. Если ты не можешь доказать большую правильность своей нормы, следует сатанизировать другую, чтобы оправдать свою.
Второй вариант манихейского самоутверждения наиболее распространен в истории и всегда сопрягался с вариантом первым. Это объясняется тем, что все манихейские системы сталкиваются с такой же правовой демагогией, что и у самих себя. Поэтому без первичной моральной, правовой и прочей дискредитации неприятеля не обойтись.
Технология дискредитации является фактически скрытой сатанизацией жертвы и всегда предшествует правовой оккупации со стороны агрессора.
Процедура сатанизации заключается в том, чтобы усмотреть во всех проявлениях врага или жертвы их порочность и необходимость их "исправления" или уничтожения.
Этим занимались фактически все манихейские системы, стремившиеся к монопольному манихейству.
"Язычники" греки и римляне воевали против "варваров" за их "оцивилизование". Клеймо "варвар" до сих пор в почете, хотя борьба с варварством осуществлялась варварскими же методами. Достаточно вспомнить "цивилизованных" римлян, расставлявших тысячи крестов на дорогах с умирающими жертвами и их "цивилизованные" развлечения, вроде гладиаторских боев.
Иудеи и христиане, закрепившись политически, нашли сатанизирующие клейма "язычник", "еретик" и, завладев всеми правами, перестали уступать этим же "язычникам" и "еретикам" в кровожадности судилищ и войн.
Антихристиане-большевики припомнили все исторические грехи тех и других, назвали их отравителями "опиумом для народа" и теми же методами ликвидировали их “святые права”.
Борцов за права народа - большевиков - сатанизировали борцы "за права человека" - США. СССР был назван "Империей Зла", что предполагало, что США непременно "Империя Добра". Однако, чем отличаются по правовой сути та и другая империя, сказать невозможно.
Теперь зреет протест и нарождаются технологии сатанизации "Империи Добра", которая после разрушения СССР ненавязчиво заявила о претензиях на мировую власть и построение Нового Мирового Порядка. Кому понравится перспектива быть вечным донором для жиреющих носителей и собственников "прав человека"?
Как видим, разрушительная цепная реакция манихейской правовой практики бесконечна. С произволом одной системы не согласится никакая другая система, поскольку за манихейским правом следует произвол.
Тогда вступает в силу закон бумеранга: ваш произвол разрешает наш произвол. Ваш террор разрешает наш террор. И война становится бесконечной.
Итак, стратегией манихейских систем в области права является закрепление за собой самой идеи права. Получение права в собственность дает возможность манихейским системам по принципу двойного стандарта любые свои действия объявить правомерными и сопряженными с истиной.
Но один произвол порождает другой произвол и нет этому конца. Тогда возникает вопрос: есть ли правовые перспективы у манихейских систем? Есть ли вообще перспективы освободиться от манихейских систем?
Если попробовать ответить на вопрос кратко, не открывая новую тему, то ответ таков:
1) необходимо введение (а точнее выявление) третьего глобального начала;
2) освобождение феномена права от любой возможной узурпации его частным лицом или системой, обеспечив логические условия его самоутверждения.
