НАДО ДОГОВАРИВАТЬСЯ, КАК В 1962-М. НЕОФИЦИАЛЬНО ДОГОВАРИВАТЬСЯ.

Фильм «Бархатный сезон», где на мосту на границе между ГДР и Западным Берлином своими разоблаченными разведчиками обменивались СССР и США, вышел на экраны Советского Союза в 1970-м. Отличная актерская работа Донатаса Баниониса, полный драматизма момент перехода границы, объятия, эффектный разворот трех наших автомобилей. Этот помнят несколько поколений наших зрителей. А недавно я посмотрел американский аналог «Бархатного сезона» - фильм «Шпионский мост» Стивена Спилберга с Томом Хэнксом в главной роли. И фильм оказался интересен не только сюжетом, режиссерскими решениями и актерской работой.

1957-й. В Нью-Йорке арестовывают советского разведчика[1] Рудольфа Абеля[2]. Несмотря на ненависть американского общества, в соответствии с законом, ему выделен адвокат. Им оказывается далекий от политики страховой юрист Джеймс Донован. Несмотря на неприязнь общества, давление спецслужб, заведомый настрой судьи, обвинительный вердикт жюри присяжных, неопровержимые улики, ему удается добиться тюремного срока, вместо смертного приговора. Ключевым аргументом стали слова, сказанные судье: «А может быть где-то сейчас, в такой же ситуации находится наш американский парень? И тогда мы сможем их обменять». Обратим внимание, слова эти были сказаны вне зала суда, дома у судьи, с глазу на глаз. Параллельно идет отбор пилотов для разведывательных полетов над СССР на самолете-разведчике U-2. Во время одного из таких полетов пилот Френсис Гэри Пауэрс сбит, арестован и осужден показательным судом на 10 лет тюрьмы. Через какое-то время в адрес Донована приходит письмо из Восточной Германии, якобы от жены Абеля. В ЦРУ это расценили как предложение обмена и расценили правильно. После встречи с директором ЦРУ Аленом Даллесом, адвокат отправляется в Западный Берлин и там, преодолев ряд препятствий, в том числе вмешательство ГДР, которая добивается своего признания со стороны США, решает вопрос обмена. Обмен происходит на Глиникском мосту, ставшем известным благодаря тому, что на нем происходил ряд обменов разведчиков. Вернувшись в США, Донован встречает дружеское отношение сограждан и получает предложение вести переговоры по освобождению пленных, захваченных в Заливе Свиней[3].

Привыкшие к современному американскому кинозрители, думаю, будут удивлены, что в фильме минимум спецэффектов и компьютерной графики. Акцент сделан на актерской работе. Том Хэнкс в главной роли был просто выше всяких похвал. Нужно отметить и отличную работу Марка Райлэнса, сыгравшего Абеля. Их повторенный несколько раз на экране диалог:

«- Вы вообще не волнуетесь?

- А это поможет?»

Имеет все шансы стать крылатым выражением.

 

Отдав должное сюжету и художественным достоинствам картины, взглянем на неё с точки зрения политической конъюнктуры. Итак, что мы видим в фильме: СССР (читай Россия) и США нелегально изучают друг друга. И та и другая страны выявляют разведчиков и, в соответствии со своими законами отправляют их за решетку. Как говорится, квиты. Подчеркивается, что оба разведчика ведут себя достойно: не сотрудничают с противником и своих не выдают. И СССР и США заинтересованы в том, чтобы вернуть своих разведчиков. Надо договариваться и стороны договариваются. Однако в дело грубо вмешивается ГДР со своими мелкими интересиками и только мешает крупным игрокам договариваться. Со стороны США делом занимается несвязанный с правительством адвокат Джеймс Донован. Здесь авторы фильма, не упомянули о любопытной детали из биографии Джеймса Донована реального. Переговоры об обмене Рудольфа Абеля (Вильяма Фишера) на Френсиса Гэри Пауэрса были. Переговоры с кубинцами об освобождении пленных, захваченных в Заливе Свиней, были. Джеймс Донован был в группе обвинителей на Нюрбергском Процессе. Но, кроме этого, он с 1943-го по 1945-й работал в Управлении Стратегических Служб[4] – предшественнике ЦРУ. Почему авторы фильма ушли от упоминания этой важной детали биографии, но настаивают на удаленности Джеймса Донована не только от ЦРУ, но и вообще от правительства и политики? В фильме показано как он спорит с представителем страховой компании, считать наезд на пять мотоциклов одним страховым случаем, или это всё-таки пять страховых случаев - чистая бытовая практика. Вопрос жизни и смерти Рудольфа Абеля решается, по сути, вне официальных структур. Дальше – больше. В кино Донован прямо идет наперекор спецслужбам и сам самостоятельно добивается обмена не Абеля на Пауэрса, как ставит задачу ЦРУ, но Абеля на Пауэрса плюс американский студент-экономист Фредерик Прайор – то есть одного на двоих. СССР, понятно, показан не с лучшей стороны, допросы Пауэрса в тюрьме и сырая камера, но без побоев и крови. Однако приговор Пауэрсу выносится судом и 10 лет, в отличие от 30 Абелю. Гораздо хуже показана ГДР: Задержание безобидного студента-экономиста, который, ко всему прочему, изучает экономику соцстран. Стрельба боевыми патронами по беглецам через границу. Банды грабителей на улицах. Мрачный, разрушенный Восточный Берлин.

Интересен мотив, по которому ГДР вообще вмешалась в процесс – она добивалась признания её Соединенными Штатами, причем делала это, интригуя против СССР. Этот тезис авторов фильма вызывает откровенное недоумение. В начале 1960-х, когда происходит действие фильма, ГДР однозначно ориентировалась на СССР и социалистический путь развития. Членом СЭВ страна стала еще в 1950-м и в стране формировалась модель экономики аналогичная советской. Активно проводилась коллективизация на селе, пик которой пришелся на 1960-й. Все антисоветские выступления были подавлены еще в начале 1950-х. ФРГ считала ГДР своей территорией и от аннексии удерживали только армии Варшавского Договора. Так что добиваться признания со стороны США, да еще и вразрез с интересами Кремля, у официальных властей ГДР резонов не было. С другой стороны, признание суверенитета ГДР Соединенными Штатами само по себе не противоречило интересам СССР, более того, это означало бы признание существования социалистической Германии на «высшем империалистическом уровне» и откровенную пощечину ближайшему союзнику США в Европе - ФРГ, которая, как уже упоминалось, считала ГДР своей территорией. Я вижу только одно объяснение этой явной натяжке, но об этом чуть ниже.

Исходя из сегодняшней политической конъюнктуры, возьму на себя смелость предположить следующий посыл, который идет из фильма: Некие, не имеющие прямого отношения к правительственным структурам силы в США признают, что, и Россия и США ведут себя не ангельским образом. Но есть обоюдные интересы. Далее они предлагают отставить в сторону взаимные претензии и договариваться. Договариваться по нетрадиционным, минуя официальные, каналам. При этом обращают внимание на ГДР, которая добивается внимания Штатов и только «путается под ногами». При этом вообще ведет себя не самым лучшим образом. Намек, учитывая ГДР-овское прошлое нынешней «госпожи Канцлерин[5]», более чем прозрачный. «Тяжелая кинематографическая артиллерия» в лице Тома Хэнкса и режиссера Стивена Спилберга указывают на серьезность предложения. А шесть номинаций на «Оскара» показывают, что за предложением стоят очень серьезные люди.

К числу вызвавших улыбку моментов фильма я бы отнес навязчивую контекстную рекламу компаний “Nescafe” и “Motorola”. Чтож, рынок есть рынок и спонсоров нужно уважать. Или это не реклама, а обратный адрес? Для тех, кто понимает? Шутка.

"Литературная Россия" №7, 26 февраля 2016.