ЗИМНИЙ СУХАНОВ

Если мы хотим прочувствовать нашу зиму, то нужно обрести Суханова, его зимние деревенские пейзажи. Но надо сразу понимать, что он не напишет грусть или глубокий сон – он напишет глубокий и значительный и восторженный … осмысленный живучий покой. 

Когда спрашивают, чем замечателен Суханов в его картинах, я бы сказал - философским парадоксом – сведением несводимого, перекрещиванием непривычных мыслей. 

Здесь тоже так. Село, как правило, изображалось сонным, безжизненным, утонувшим в снегу. А Суханов «не даёт» ему уснуть – и показывает внутреннюю жизнь заснеженной деревни. Пользуется и композиционными ходами и цветом. Но часто выбирает момент времени, чтобы привнести идею тайной скрытой жизни земли и села.  

Во-первых, он не скрывается и восторг перед зимой. А зима часто в сознании людей представляется как безжизненное, неприятное, холодное явление. Суханов говорит: надо увидеть – и красота согреет. Выражение «плохая погода» не для него. Он скорее подпишется под формулой Рязанова «У природы нет плохой погоды». Надо это только увидеть. Может быть, для этого нужно смотреть долго, вглядываясь в одну точку. Сколько можно найти в простом, если вглядеться! Здесь Суханов почти входит в японскую эстетику – на важно, что изображено – главное увидеть то, что не изображено. Японцы могут писать одну и ту же ветку, но предполагать разные неизображения. Суханов дал своё «японское» видение скрытого. 

Вот у него две вещи, изображающее одно и то же место.

Одна вещь озаряется слабеющим солнцем, другая холодным дыханием. Но и в одной, и другой вода не замёрзла. 

Осенью есть момент снегопада, когда чистый светлый снег покрывает все, но тает на поверхности воды. Снег кругом, а вода не замерзла. Один из удивительных эффектов нашей природы превращается в философию жизни: как бы трудно ни было – а жизнь идет. Видно, что художник впечатлен такой картиной противостояния воды нашествию зимы. Вообще тема преодоления, внутренней, скрытой борьбы для выражения оптимизма - доминирующая в творчестве Суханова. И вот наше село живет, несмотря ни на что. И зимой оно не замирает, в нем пульс и трепет. В первой вещи это подчеркивается алым ароматом солнечного отсвета, а во второй импрессионным энергичным мазком, который как бы выносит внутренние колебания жизни села, их внутренние труды и страсти наружу.   

Вообще Суханов мог бы с уверенностью претендовать на звание самого корневого уральского художника. Именно корневого, потому что он стремится изобразить не только открытое, внешнее, но и скрытое, поземное. Это не всем дано.  

 

Меня часто спрашивают, почему вот этот пейзаж Суханова вы выделяете, а пейзаж художника Х нет? Вроде всё похоже, вот снега, вот домик, вот дерево, вот нависшие облака – но почему Суханов это мощь и сила, а у Х её нет?

Ответ прост: потому что Суханов не пишет пейзажей. Это самый простой ответ. А сложный в том, что Суханов всегда внешнее использует для изображения внутреннего: для символизации. Поэтому он пишет не пейзажи, а символы, где пейзажное начало – только начало. А у многих художников это конец. А значит и говорить не о чем: красивое плоское изображение – и дело с концом. Как в фотографии. Хотя, как известно, и фотографии у мастеров бывают глубинными.   

Именно преодолением инерции, сопротивлением материалу и мастеровит художник. Как в темпере увидеть жизнь, когда темперная краска сама сухость и ломкость? Мастер начинается с преодоления инерции материала, его частей, ограничений. Суханов силён именно этим. 

Мастер силен исканиями. Огромное количество набросков свидетельствует либо о графоманстве, либо тщательных поисках. Шедевр всегда апофеоз поисков. Суханов ищет всю жизнь, пробуя многие техники для достижения главного – преодоления инерции материала для изображения идеи. Его лучшие картины (не берём наброски, каковых множество) – выжимка из многих проб и опытов, которые остались в набросках.

Такова поступь мастера.