НУЖНО ЛИ БОРОТЬСЯ С ФАВОРИТИЗМОМ?

1.

Фильм о Екатерине Великой «Взлёт» показал фаворитные процессы вокруг Екатерины как явление сложное, но главное – управляемое. Так может быть нет проблемы фаворитизма, если окружением грамотно управлять? Ведь не секрет, что фаворит, добиваясь расположения лидера, может и на подвиги, причём реальные, пойти. Действительно, Григорий Орлов настоящий герой битвы при Цорндорфе, Алексей Орлов – битве при Чесме, Потемкин вообще отстроил всю Новороссиию, начиная с Екатеринодара (Днепропетровска). Тогда есть ли проблема? Может быть, этот потенциал использовать в штатном режиме?   

Вопрос не простой. Исследования показали, что культ лидера возбуждал огромные силы огромных масс, в том числе и фаворитов. Не секрет, что само стремление стать фаворитом утраивает силы, иногда рождая фантастические подвиги. Так может быть не губить институт фаворитизма? 

 

Все это, возможно, и так, но нас смущает как раз главное: неинституциональность фаворитизма, тот есть непрописанность, интимность, мера капризности и случайности. И – тоже главное – невозможность это оформить, превратить в институт. Та же ситуация с Григорием Орловым, показанная в фильме, где он превращается в капризного гуляку, мнящего себя императором – это тоже фаворитизм, и как остановить инерцию? Если бы не самообладание Екатерины, которая пресекла «имперские амбиции» Григория, то как: если бы дала слабину, то фаворит мог бы много напортить.   

Но если фаворитизм так неизбежен, то возникает вопрос: может быть его подвергнуть оформлению? Действительно, если чего-то не избежать, то не лучше ли это оформить? Как с интимными потребностями поступили наши предки: понимая, что с тягой полов ничего не сделать, придумали институт брака. И многое встало на место.   

Может быть так же?

 

2.

Хороший вопрос, почему не оформить институт фаворитизма и его знергетический потенциал не ввести в нужное русло?

Но сначала надо разобраться, насколько неодолимы препятствия в этом деле.

Фаворит – это личное пристрастие человека, это значит, что институализация невозможна, потому что фаворит – результат интереса Лица, а не системы, а значит предан Лицу, а не Системе, значит явление сугубо несистемное, а институализация явление как раз системное.  

Допустим, пусть так. Можно не любить Государство, но быть преданными его Главе. Почему нет? Почему не оформить личную преданность Лицу? 

Не вяжется. Как оформить эмоции? Ведь оформление – закрепление. И получается, сегодня эмоции, а завтра нет, при этом статус фаворита есть, оформлен, тогда как? 

Не вяжется.

Но если не вяжется, тогда надо аннулировать, ликвидировать. Ведь, получается, что фаворит становится явлением непредсказуемым. А это опасно. Но как ликвидировать? Вот есть симпатия Главы к Подчинённому. И что? Как ликвидировать? Ведь симпатия – это некий обертон отношений, ведь фаворит – это только личное предпочтение, но не статус! Но как убрать эмоции из процесса? Никак. 

Таким образом, возникает странный парадокс: фаворитизм – древнейшее явление, перерос все институты, показал свою неистребимость, при этом он не формализуется и считается опасным. 

 

3.

Мы смотрим на проблему фаворитизма двояко: фаворит – это личная приязнь, которая живёт в человеке как жажда личного кумиростроения, но именно поэтому и является неустойчивой и опасной: не так страшен фаворит-кумир, как его смена. Увы смена эмоций влечет за собой смену кумира. И проблемы. Это, кстати, хорошо показано в названном выше фильме, когда происходила смена Орлова на Потёмкина: конфликт, едва не закончившийся кровью. 

Получается фаворит – это некий антисистемный вирус, который должен в некотором смысле показывать силу и прочность самих систем. Они были и будут. Это и есть его статус. Но именно эффективность противодействия вирусам характеризует здоровый организм, так и нейтрализация фаворитизма будет характеризовать здоровье социальных систем. 

В этом смысле борьба с фаворитизмом является фронтальной и постоянной - при допуске фаворитов и физическом неуничтожении их!

Такое получается парадоксальное разрешение проблемы фаворитизма.