ТЕОРИЯ ИГРЫ ПРОТИВ ТРУДОВОГО ВОСПИТАНИЯ

1.

Дети не склонны к безделью, но они не склонны и к работе. Это давно замечено. Они склонны к игре. Их занимает интересное. Их нужно интересным увлекать. В этом видится смысл инертного воспитания – идти вслед за интересами ребёнка.   

До определенного момента это единственный путь воспитания – но до какого момента? Когда наступает момент, когда интересы ребенка перестают быть в основе воспитания? Разные школы называют разные сроки, но суть остается: до определенного момента воспитание – это следование интересам ребёнка: попечение, игра, помощь, развлечение. Но ясно одно: наступает момент, когда это заканчивается. Японцы считают, что баловать можно до шести лет, другие до 13, третьи до 18. Но в любом случае это положение заканчивается выдвижением к ребенку требований. И вот тут наступает коллизия: что делать, если ребёнку не нравится, если ему неинтересно? Если не увлекает, если «напрягает»? Я не знаю ни одного человека, которого бы увлекала каждодневное мытье посуды.

То, что это будет слом сознания, несомненно. Возникает вопрос: а когда производить этот слом? Как от игры переводить ребенка к труду, если он категорически с этим не согласиться? Ведь детская игра имеет свои особенности: ребенка даже в игре определяет правила сам. Это очень комфортно. Любая другая версия отношений для него будет неприемлема. И он будет восставать. Вот поиграть в мытье посуды – одно, а вмененная обязанность – это совсем другое! В этом случае нельзя сказать «ой, как я устал (а)» - и убежать заниматься более интересным делом. 

Многие педагоги-теоретики считают, что надо так исхитриться, чтобы вовлечь ребёнка в труд игровыми методами, чтобы как-то подсластить ребенку жизнь. Хотелось бы обратиться к практике. Лично я не знаю ни одного успешного случая такого перевода. Сам пробовал. Во-первых, ребенок очень чутко понимает, где его воля и его игра и его правила, а где труд (даже похожий на игру), который сразу не хочется производить. Во-вторых, обмануть ребенка не удается в силу фундаментального различия игры и труда: игра – это постоянная смена игр, постоянное оживление впечатлений. А труд – это явление однообразное, сосредоточенное, ответственное, принципиально неигровое. И – главное: в труде появляется начальник, руководство. То есть разница игрового произвола, когда ребенок может от кубиков перебежать к лошадке, а затем к телевизору, потом умчаться пускать мыльные пузыри в этом случае невозможно: он структурирован и он не главный. Можно быть уверенным: это он сразу отметит и отметёт. И трудовое воспитание в игре не получится. Причина одна: труд, если его вводить по-настоящему, а не понарошке и не подыгрывать, качественно отличается от игры. Поэтому на вопрос, - как можно горькое сделать сладким, - нужно ответить однозначно: никак.  

Ведь, в третьих, чтобы трудиться, нужно на самом деле умение довольно специфическое – преодоление себя, принуждение – это принуждение себя! Если игра - это полное развёртывание личного желания, то труд – это принуждение себя к отказу от своего желания. Диаметрально противоположные вещи. 

Вывод один: обманывать, что от игры игрой же можно перейти к труду, консервативная школа не позволит. Трудовое воспитание должно быть трудовым без всяких трюков, это должно звучать как особый и главный жанр человеческих взаимоотношений. Игра пусть будет, но она с возрастом теряет вес, значимость, объём. Но пытаться исхитриться – значит обмануть. Труд никогда не встанет рядом с игрой.  

На данный же исторический момент игровая теория доминирует. Отсюда тотальное нежелание детей работать. Не потому что они плохи, а потому что они не знают, что такое труд.

И в том, что дети не привлечены к труду, огромная вина родителей. Дело в том, что игра – это не только комфорт и прихоть ребенка, это ещё и тихая гавань для неквалифицированных родителей, которые готовы тешить ребенка, откупаясь от него, по формуле «чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало». Вот и множатся горы игрушек, компьютеры с играми в пять лет, бесконечный телевизор, гробящий глаза, развлечения, развлечения и развлечения. Потом родители плещут раками: ой, как же так, ребенок в семь лет болен всем!

Момент терапевтического эффекта труда против теории воспитательной игры на данный момент актуализируется. Дело в том, что игры становятся разными. А теория остаётся. 

Если вспомнить наше, советское время, то все игры были активные, грубо говоря, терапевтические. Мы практически все время проводили на улице в активном игровом режиме: от игры в войну к футболу. Мы носились весь день. И это игру оправдывало. Сейчас игра – это компьютер и видео. То есть даже игра ненастоящая! Как говориться, по степени вредоносности разница налицо. А теория остаётся. 

Далее, игры в советское время мы обеспечивали сами. Как ни странно, современные магазины, в которых есть всё, бьют по техническому творчеству детей. Сколько автоматов, самокатов, велосипедов мы сделали собственными руками! То есть игра игре рознь: если в игре уходит эффект труда, самоорганизации и социализации детей, то игра превращается в контригру – в разложение детей. 

Это значит, есть смысл вводить понятие вредных игр, после чего теория игрового воспитания должна будет сильно подкорректировать свои позиции, поскольку игра всегда шла со знаком плюс, потому что вызывала положительные эмоции у детей. Сейчас понятно, что не всё, что вызывает положительные эмоции, полезно.    

Сегодня проблема поглощения детей вредными играми – является проблемой номер один в воспитании. Если от игры к труду ребенка перевести трудно, то от вредной игры к труду перевести просто невозможно. Это значит трудовое воспитание нельзя смешивать с игрой и формировать этот социальный жанр нужно с детства - соразмерно с возрастом буквально с трёх лет. И когда игра станет не просто блажью, а поощрением за труд – тогда игра никогда не станет вредоносной и разлагающей.

2.  

Давно отметив, что игра – явление в воспитании дело сомнительное, теоретики игры ввели понятие развивающей игры. Надо сказу сказать, что эта формула не более чем смысловой трюк.

Мы сразу скажем, что игры, особенно активные, имеют развивающее физиологическое значение. Моторика, сенсорика – нет вопросов. Развивающая игра как элемент, как прием – нет вопросов, но как идеология, как принцип – увы. Когда имеется в виду интеллектуальное и творческое развитие, вот здесь можно и нужно остановиться. Как можно развить интеллект, играя? Очевидность только кажимая. Более того – это ловушка. Вы можете при помощи игры освоить токарный станок? Нет. Вы можете при помощи игры освоить гегелевскую философию? Нет. Вы можете при помощи игры научить строить дома? Нет. Вы можете при помощи игры освоить бухгалтерию? Нет. Сам жанр - игра - полностью снимает серьезность настроя и делает невозможным методическое и поступательное освоение профессии и развитие в ней.  

Тогда что разумеется под развитием?

Увы, под понятием развития, как правило, интеллектуального, имеется в виду … развитие фантазии. Творческой и всякой иной.

Чтобы привести аргументы, можно отвлечься. Вернее, идти от обратного – от результатов. Все девяностые прошли под пристальным давлением педагогики развивающей игры и развития фантазии. Мы получили поколение, не желающее и не способное обрести профессии. Не говоря о том, что не желающее работать. Почему?  

Давайте разберем, что значит развитие фантазии (творчества). И является ли это развитием? Фантазия – создание фантома (призрака – по-русски), той мнимости, которой нет в реальности, то есть того, чего нет и не будет и останется только в мозгу ребёнка. Создание того, чего нет ни у кого в мозгу – это развитие? В чем, собственно? В том, что ребёнок придумал шестирукого монстра? Вообще когда мы говорим о развитии, мы имеем в виду успешное продолжение предыдущего опыта. Развитие с нуля не существует, это – рождение, а не развитие. Точность в терминах важна. И если мы развиваем креативные (порождающие способности сознания), то должны отдавать себе отчет, когда это возможно. Или сознание пятилетнего дитя кажется готовым для порождений креативных инноваций? - новых «Катерпиллеров», новых философий, новых архитектоник, новой литературы? Зачем обманывать себя и детей под лозунгом свободы творчества и свободы фантазии?

Вообще, как показали исследования, установка на игровое развитие сознания прямым ходом ведёт развитию наркотичности сознания, которые переходит при взрослении к допингам, в просторечии – к наркотикам, и в конечном итоге - распаду личности. Уже сегодня статистика показывает, что количество наркоманов из творческой среды превышает все нормы. 

Труд – это сначала полное стопроцентное восприятие, принятие опыта и алгоритма работы, который вообще к фантазии и креативности не имеет отношения. Если творческое развитие сделать первичным, то о трудовом воспитании надо забыть. О воспитании творческого начала никто не спорит, даже в шестирукой версии, но если это станет попирать первичность трудового воспитания, то перекос в мнимые сферы поставит крест над развитием и креативностью. Создать что-то с нуля – это утопия и абсурд (а зачем?). Зачем пытаться облегчить детям жизнь, которая никогда легкой не станет? Зачем обманывать возможностью игры, если никто с вашим ребёнком играть в жизни не будет? Почему не посмотреть немного дальше и каждому родителю понять антагонизм подходов либерального педагога, которому перед вами нужно быть хорошим и приятным, и той задачей, которую решает каждый родитель - подготовкой к жизни и труду в конкурентной среде, которая церемониться с вашим ребёнком не будет, и глубоко безразлична к его фантазиям и развивающим играм либеральных педагогов.  

Либеральная педагогическая мысль сегодня в концептуальном и методическом параличе – в том, что она застряла в игровом воспитании, не зная, что с этим делать и решая экзотические, оригинальные задачи: как с помощью ложки отрезать веревку, как с помощью шоколада заморозить мясо, как с помощью автомобильного колеса сделать компьютер, как с помощью кленовых листьев сшить бархатное платье, как, не проходя пяти километров в гору, на гору взойти, как поймать бабочку зимой, как обеспечить здоровье чипсами - и прочее занятное бесполезное и вредное.

Консервативная школа, утверждая доминирование в педагогике трудового воспитания, предлагает квалифицировать все либеральные педагогические изыски, озвученные как игровое (творческое) воспитание (развитие), как соблазнение к разложению личности. При этом, никто не отменял фантазию, игры как приём, как малый элемент, вписанный в доминирующий процесс.