![]()
![]()
Погрузившись историю действий Пугачева на Южном Урале, мы однозначно поняли, что после разгрома у Лягушино и начиная с сожжения Чебаркульской крепости, характер событий радикально изменился. События на Урале приобрели ярко выраженный антиимперский характер с доминирующим башкирским фактором.
Источники различаются в оценках доли башкир в войске Пугачева, от 2/3 до 9/10. Скорее всего, она менялась с течением времени и по мере движения и ходу боёв. Но однозначно можно говорить: башкиры доминировали численно. Кроме того, очевидно, что район Аргази – Байгазино, куда пришел Пугачев после Лягушино, а также Внутренний Урал, куда Пугачев уже с башкирами пришел после сожжения Златоустовского и Саткинского заводов – это территории, которые контролировались башкирами. И вопрос снабжения и просто выживания определялся лояльностью местного населения. То есть ситуация прямо находилась под контролем башкир в лице из старшины. Тем не менее, они упорно декларировали его главенство и даже во внутренних документах именовали его «государем Петром Федоровичем»
Зачем? Попробуем разобраться.
Мы будем исходить из очевидной истины, сформулированной фон Клаузевицем: «Целью войны является мир». А это значит, что за исключением крайне редких в истории войн на полное уничтожение, война начинается с целью изменить условия мира.
В 1557-м году заселенные башкирами территории присоединились к Русскому Царству. Башкиры приняли вассалитет Русского государства. Это положительно сказалось на внешней и внутренней ситуации. Местная знать была включена в российскую властную иерархию – титул тархана приравняли детям боярским. Прекратились внутренние междоусобицы. Резко ослабли внешние притязания со стороны соседей Ногайской Орды, Сибирского и Астраханского ханств. И спустя 200 с лишним лет этот вассалитет не потерял силу. Но изменились условия жизни. Хотя бы по тому, что Российская империя начала активно осваивать Урал. И это были не охотники за пушниной, как это происходило при Иване Грозном на севере. На Южный Урал приходили промышленники, военные. Строились заводы, ставились крепости. В таких делах очень сложно говорить кто прав, а кто виноват. Обычно конфликт сюзерен-вассал сводят к произволу сюзерена или его представителей на местах. Однако история СССР, когда формально вассальные Украина, Грузия, Прибалтика, Средняя Азия жили лучше сюзерена и требовали большего, говорит о другом. Мы же констатируем факт: условия вассалитета Россия-Башкиры требовали пересмотра.
Конечно, можно было попробовать добиться суверенитета. Однако здесь было множество «но»:
Во-первых, это нарушение вассальной клятвы, что в тогдашнем исключительно монархо-династическом мире было серьезным преступлением.
Во-вторых, башкиры никогда не имели собственного государства и, соответственно, опыта государственного строительства. Всю свою историю они входили в состав кого-то стороннего государственного образования.
В третьих, Башкирии, как единого образования не существовало. Существовала совокупность племен, родов, локальных лидеров, которые были совсем не в дружеских отношениях между собой. В случае выделения автоматически начиналась борьба за первенство, которая неизбежно перерастала в кровавую междоусобицу.
В четвертых. Выделение сразу создавало минимум двух внешних врагов: С востока, севера и запада – Россия. И агрессивная Степь с юга.
Скорее всего, башкирская старшина всё это понимала. И пугачевский проект давал возможность формально не нарушить вассальный договор и формально остаться подданными России, но договориться с другим русским монархом на других, более выгодных, условиях. За этим был нужен Пугачев – он же «государь Петр Федорович».
Существовал еще один аспект, который, собственно и сработал по факту.
В случае неудачи, несмотря на очевидные обстоятельства, башкирская старшина могла отговориться по формальному признаку: «Мы-де не сами. Мы-де не знали. Настоящего Петра Федоровича в глаза не видели. Что там в Санкт-Петербурге произошло не ведали. Извини, матушка-императрица, бес попутал.»
Но это же обстоятельство позволяло и центральной власти, как говорится, «сохранить лицо». Вместо того, чтобы призывать к ответу и казнить за государственную измену практически всю башкирскую знать и лишиться реального управления в не самом спокойном пограничном регионе, правительство не только не наказало бунтовщиков второго, третьего ряда, но и сохранило их положение и привилегии. Действительно. Местный авторитет, но с крючком в виде участив пугачевщине, за который всегда можно потянуть и привлечь за государственную измену. Такой будет и управлять и будет управляем. А компрометирующий материал в лице готовых при случае заговорить Азналина, Юлаева, Усаева содержится в пригодных для долгой жизни условиях в недосягаемом с Урала Рогервике на Балтике.
Явно так и произошло. Пугачевский полковник Каскын Самаров – помилован, в 1777-м году - старшина Темьянской волости. Еще один полковник - Каранай Муратов – помилован, в 1788-м году – старшина Бурзянской волости. Список можно продолжать.
Напрашивается вывод, что Пугачев был нужен башкирской старшине во-первых, как прикрытие и в выступлении против империи; и как прикрытие на случай неудачи.
